Так указано в извещении о гибели Николая Александровича Хохлова, разведчика взвода пешей разведки 609-го стрелкового полка 139-й стрелковой Рославльской Краснознаменной ордена Суворова дивизии.
На фронт
Он родился 18 июня 1923 года в деревне Паченка Нижнетавдинского района, где треть жителей -Хохловы, а другая часть — Шаламовы. Николай работал в колхозе. После уборки урожая осенью 1943 года его призвали в Красную армию и направили в запасной полк, а затем — в Камышловское военно-пехотное училище. Там учили будущих командиров стрелкового взвода. Курсанты уже сдавали экзамены, когда их по приказу Сталина направили в войска восстановленного в апреле 1944 года 2-го Белорусского фронта. В пути Хохлову присвоили звание сержанта и зачислили в сформированную в Чебоксарах в третий раз 193-ю стрелковую дивизию (первый состав этого соединения погиб в августе 1941 года в окружении под Уманью, а другой, собранный из народного ополчения Москвы, — в октябре того же года под Вязьмой). В Смоленской наступательной операции (7 августа — 2 октября 1943 года) 139-я стрелковая дивизия отличилась в боях по освобождению Рославля (25 сентября 1943 года); ее наградили орденом Красного Знамени и присвоили почетное наименование Рославльской. Вместе с тем она понесла большие потери и нуждалась в пополнении. Прибывшего на фронт в составе маршевой роты сержанта Хохлова, получившего в училище военную подготовку, откомандировали во взвод пешей разведки 609-го стрелкового полка этого соединения.
Полковая разведка
Об участии войсковых разведчиков в Великой Отечественной войне написано много. Классика: первое послевоенное произведение — повесть разведчика-фронтовика Эммануила Казакевича «Звезда» (1947), удостоенная Сталинской премии (по мотивам этой повести сняты одноименные кинофильмы в 1949 и 2002 годах). В 1972 году издан роман другого полкового разведчика, Героя Советского Союза Владимира Карпова «Взять живым». Воспоминания доживших до наших дней ветеранов полковой и дивизионной разведки собрал Артем Драбкин в проекте «Война. Я помню. Правда войсковых разведчиков» (2013, 2018). Сегодня каждое их свидетельство — на вес золота. Потому что их осталось совсем мало. Шансов уцелеть у них было на порядок меньше, чем у других. Как признался в своем интервью полковой разведчик старшина Скопас: «Любой фильм ужасов покажется вам лирической комедией после честного рассказа войскового разведчика о том, что ему пришлось увидеть и испытать. Нам ведь очень часто приходилось немцев не из автомата убивать, а резать ножами и душить руками. Сами вдумайтесь, что стоит за фразой «я снял часового» или «мы бесшумно обезвредили охрану». Спросите разведчиков, какие кошмары им снятся до сих пор по ночам… «
Во взводе полковой разведки по штату положено 36 человек, но такой комплект личного состава из-за его текучести (убитые, раненые) считался редкостью. Задачу разведчикам обычно ставил сам командир 609-го стрелкового полка подполковник Гришаев. 162-й отдельной разведывательной ротой дивизии командовал старший лейтенант Кулешов. Он подчинялся командиру дивизии, генерал-майору Кириллову.
С конца 1943 года фронт застыл в Белоруссии на месте до самого летнего наступления. 139-я стрелковая дивизия находилась на участке, где были сплошные леса и болотные топи, пройти к немцам в тыл было тяжело. Разведчики несколько раз проводили поиски, но все неудачно, нарывались на засады и только выносили назад тела убитых товарищей.
На Белостокском направлении
Но наступило лето 1944 года. 6 июня англо-американские союзники по антигитлеровской коалиции высадились в Нормандии. А 23 июня началась операция «Багратион» — генеральное наступление четырех советских фронтов в Белоруссии. Судьба немецкой группы армий «Центр» без резервов, направленных во Францию, была предрешена. Большинство ее дивизий попали в окружение и были уничтожены. Войска 2-го Белорусского фронта генерал-полковника Захарова достигли 3 июля восточной и юго-восточной окраин Минска, окружив восточнее этого города крупную группировку противника, насчитывающую более 105 тысяч человек. 50-я армия генерал-лейтенанта Болдина, в состав которой входила 139-я стрелковая Рославльская Краснознаменная дивизия, вышла к Минску раньше других армий фронта и основными силами вела ожесточенные бои по ликвидации этой группировки. Преследуя немецкие войска, не попавшие в окружение под Минском, в общем направлении Новогрудок -Волковыск — Белосток, преодолевая с ходу водные преграды и промежуточные оборонительные рубежи, соединения 50-й армии (включая дивизию генерал-майора Кириллова) вышли 14 июля к реке Неман в районе города Скидель.
Движение наших войск задерживалось наличием в их тылу окруженных групп противника, постоянно пытавшихся прорваться из «котла». Эти группы нападали на штабы и тыловые учреждения советских войск, сжигали населенные пункты и убивали мирное население. Голодные, оборванные, лишенные боеприпасов, горючего и продовольствия, гитлеровцы уничтожали ставшие обузой автотранспорт и обозы и стремились во что бы то ни стало пробиться к основным силам, отступавшим на западный берег Немана. И если раньше противник избегал боя в лесу, обходил лесные массивы, боясь засад партизан, то теперь немцы использовали лесные дороги и просеки для выхода из окружения. Действия окруженных частей противника вынуждали отвлекать внимание и силы от выполнения основной задачи фронта. Полковым и дивизионным разведкам 50-й армии ставилась задача своевременного выявления маршрутов прорыва окруженного противника с последующим уничтожением разрозненных групп основными силами стрелковых соединений и войск НКВД по охране тыла. От захваченных в плен солдат и офицеров из окруженной группировки вермахта разведчики получали ценные показания о составе и вооружении отдельных групп противника, о потерях и о направлениях движения с целью выхода из окружения. После неудачного ночного боя в районе села Рубежанка на опушку леса вышел грязный и изнуренный, с одним погоном, командир 12-го армейского корпуса генерал-лейтенант Мюллер, которого отвели на командный пункт к командиру 121-го стрелкового корпуса генерал-майору Смирнову — в состав этого корпуса входила 139-я стрелковая дивизия. Генерал Мюллер признал: «Наше положение стало невыносимым. Мы оказались изолированными и несли огромные потери. Тысячи солдат были ранены. Их оставляли умирать в лесу, не имея возможности оказать помощь». В тот же день он написал обращение-приказ к военнослужащим 4-й немецкой армии о прекращении бессмысленного сопротивления и капитуляции.
Командующий войсками 2-го Белорусского фронта генерал Захаров доложил 13 июля представителю Ставки ВГК маршалу Жукову о ликвидации группировки противника, окруженной в районе Минска. 50-й армии (девять стрелковых дивизий, в т. ч. 139-я) было приказано к исходу 12 июля форсировать Неман и овладеть Гродно.
Через Неман
Части 139-й стрелковой дивизии, выйдя 15 июля с тяжелыми боями на восточный берег реки протяженностью 973 километра, соединенной каналами с Днепром и Вислой в районе села Ковшово Мостовского района Гродненской области, предприняли попытку форсировать эту водную преграду. Противник мощным заградительным огнем сорвал дневную переправу. Тогда генерал Кириллов приказал командирам 609-го стрелкового полка подполковнику Гришаеву и дивизионной разведки старшему лейтенанту Кулешову провести разведку вражеской обороны и особенно уточнить расположение огневых средств противника, подавить их артиллерийским и минометным огнем, после чего форсировать реку вначале группами добровольцев, а затем и подразделениями полка.
«Выполнить поставленную задачу, — сообщалось в донесении политотдела дивизии, — вызвалась группа добровольцев во главе с комсомольцем, командиром стрелкового взвода 3-й роты батальона капитана Фатина лейтенантом Бобровым, в составе разведчиков взвода разведки полка сержантов Афанасьева, Волосатова, Хохлова, младшего сержанта Бабушкина и ефрейтора Бобкова, а также командира 76-мм орудия сержанта Халина. Под прикрытием огня подразделений полка отважные воины с возгласом «Вперед, за Родину!» бросились вплавь к противоположному берегу».
В этом месте Неман широк и довольно быстр: скорость течения один метр в секунду. Оба берега крутые. На западном берегу, судя по наблюдениям полковой разведки, в 100-150 метрах от воды находилось вражеское боевое охранение. Но, несмотря на сильный огонь противника и быстрое течение реки, «лейтенант Бобров и его боевые друзья благополучно переплыли реку и закрепились на противоположном берегу» (о 76мм орудии в донесении ни слова). Дальше сообщалось, что «вскоре до сорока фашистов бросились в контратаку. Семь советских воинов подпустили врагов поближе, а потом открыли дружный огонь из автоматов. Гитлеровцы повернули назад». Когда первая атака врага была отражена, лейтенант Бобров написал командиру батальона, капитану Фатину донесение, в котором сообщал о захвате плацдарма и действиях противника. Раненый ефрейтор Бобков с этим донесением переплыл реку и доставил его командиру батальона. На плацдарме осталось шестеро воинов. Гитлеровцы продолжали наседать, но бойцы держались стойко. Они били фашистов только наверняка — подпускали их на близкое расстояние и расстреливали из автоматов (а где пушка?). Действия группы поддерживались с восточного берега артиллерийским и минометным огнем. Бой был горячий. Советские воины сражались умело и храбро, зная, что, удержав захваченный плацдарм, они дадут возможность переправиться всему батальону. Гитлеровцы бросали в контратаки по 60-70 человек против шестерых героев. Нужно было драться с удесятеренной силой. И они дрались именно так, каждый за десятерых. Отразив шесть вражеских контратак, эта небольшая группа удержала плацдарм и обеспечила переправу 1-го батальона полка. При этом были ранены Бобров (1920-1951), Афанасьев (1925-1982), Волосатов (1925-1971), Бабушкин (1925-1970), Бобков (1926, умер от ран 17 октября 1944 года, похоронен в Ростове-на-Дону).
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года им и единственному не раненному Хохлову присвоено звание Героя Советского Союза. Артиллерист Халин приказом командующего 50-й армии от 24 августа 1944 года награжден орденом Красного Знамени.
Подвиг героев Немана широко освещался в дивизионной и армейской газете. Командование, партийная и комсомольская организации полка послали поздравительные письма родственникам отличившихся воинов с описанием их боевых заслуг. Благодарные родители писали ответы.
«Добрый день, дорогие, уважаемые товарищи командиры. Спешу поблагодарить вас за радостную весточку о моем сыне, о его боевых делах и успехах. Дорогие мои! Передайте моему сыну, что я поздравляю его с высокой наградой. Передайте ему мой материнский наказ — пусть он, не щадя своей молодой жизни, еще ловчее и сильнее бьет фашистских зверей, не дает им покоя ни днем, ни ночью, не оставляет ни одного гитлеровского гада живым. Пусть мой сын мстит врагу за своего отца, убитого проклятыми фашистами. За кровь, пролитую нашими бойцами, за слезы и муки матерей и жен. Татьяна Васильевна Афанасьева. Орловская область, г. Eлец, Кожевенный пер,.12/12».
А вот что писала Таисия Александровна Бабушкина из Красноуральска Свердловской области: «От всего материнского сердца благодарю вас, комсорг И. Агафонов, за радостное сообщение о подвиге моего любимого сына. Когда я получила ваше письмо, то была бесконечно рада за своего Леонида. Мой мальчик поступил как подлинный герой, как верный защитник своей любимой Родины. Мы, матери, гордимся такими сыновьями!»
Эти письма были опубликованы в газете 139-й стрелковой дивизии 11 сентября 1944 года. Тогда же в деревне Субботина Мальковского сельсовета Тюменского района Марии Николаевне Чикишевой, матери сержанта Хохлова, отправили извещение о гибели ее сына 9 сентября 1944 года.
Из разведпоиска не вернулся
В результате ночного боя 16 июля войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов овладели крупным узлом железных и шоссейных дорог, городом Гродно — последним освобожденным советским городом перед Восточной Пруссией.
Отдельные части и подразделения 50-й армии, такие как 609-й стрелковый полк 139-й стрелковой Рославльской Краснознаменной дивизии, попутно прочесывали леса и очищали их от мелких групп противника и националистических вооруженных формирований. Оперативная обстановка на фронте и в тылах фронта с начала Белостокской операции (с 5 июля по 11 августа) с документальной точностью дана в знаменитом романе фронтовика Владимира Богомолова «Момент истины» (В августе сорок четвертого…), выдержавшего 98 изданий.
22 июля 50-я армия, имея к этому времени два стрелковых корпуса (по три дивизии в каждом), перейдя к обороне, приступила к тщательной подготовке наступления. Для ведения разведки в ближайшем тылу противника во всех соединениях армии были созданы мелкие разведывательные группы (по три-четыре в каждом полку) в составе отделения разведчиков и двух-трех саперов, вооруженных автоматами и гранатами. Группам были поставлены задачи: пользуясь тем, что противник не имеет сплошного фронта в лесу, проникнуть вглубь обороны, установить ее характер, разведать пути обхода минных полей, найти дорогу для выхода наших частей на подступы к Белостоку. Одну из таких групп возглавил оставшийся за старшего во взводе пешей разведки 609-го стрелкового полка сержант Хохлов, награжденный к тому времени орденом Славы III степени. О присвоении ему звания Героя Советского Союза он уже не узнает.
Всего в ходе Белостокской операции этой высшей степенью отличия отмечены 30 воинов (два генерала, полковник, майор, три капитана, два лейтенанта, 15 сержантов, 24 красноармейца).
В Тюмени именем Героя Советского Союза, отважного полкового разведчика Николая Александровича Хохлова в июне 1966 года названа улица в микрорайоне Парфеново, в старой части Зареки, протянувшаяся в направлении его родной деревни Паченки, где установлен ему памятник.
Во фронтовых дневниках Александра Твардовского, автора поэмы «Василий Теркин», есть запись о поездке в Гродно: «…Это не Минск, не Витебск. Все города перед этим занимались нами в результате их окружения, выхода далеко на запад. Город взят, значит, война уже далеко. Хотя группы и группировки противника были не только в городе, но и восточнее его, как было с Минском. Здесь немцев выпихнули из города, но они — вот они, за рекой: Неман делит Гродно на две части, и немцы даже удерживают южную часть. Бьют артиллерия и минометы, постреливают автоматчики с чердаков и из окон… И вообще, это уже глубоко Западная Белоруссия, она очень недолго побыла советской и много здесь всякой сложности — национальной, политической. В городе продержались мы с редактором часа два, делая по возможности вид друг перед другом, что страшно нам не очень. А было очень страшно, томительно до отвращения. Не испытываешь ни малейшего любопытства, томишься собственной неприкаянностью здесь, где идет тяжкое дело, которым люди занимаются по крайней необходимости… «
Тогда же он написал эти строки:
Граница моей державы
Означена ты навек
Не этой колючкой ржавой
Вдоль пограничных рек.
Не этой просекой узкой,
Не этим даже столбом.
С последней надписью русской,
Не смытой на нем.
Не этой зарослью дикой,
Не лесом в иных местах
С ничейною земляникой
В ничейных глухих кустах.
Не этим мостом, что ровно
Надвое разделен,
Ни этой, ни той условной
Чертой, что провел закон.
А памятью нашей славы
И наших жестоких мук.
За наши слезы, страдания
Жен, матерей, детей.
Плати по счетам, Германия,
Берлин, принимай гостей.
ФОТО ЮЛИЯ КОНОНОВА, культура-нт.рф
***
фото: Николай Хохлов;Приказ о награждении орденом Славы 3 ст.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Улица Хохлова.;Указ о присвоении звания Героя Советского Союза (фото культура-нт.рф)
