Борис Зоммер: «Природа — самый искусный художник. Людям до неё далеко…»

Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Борис Зоммер: «Природа — самый  искусный художник. Людям до неё далеко…»
Фото: t-i.ru

В 5-м  классе Борис Зоммер ходил вместе с  приятелями на  пустырь, куда с  горнодобывающих предприятий свозили тонны камней, чтобы потом закатать их  под асфальт. Мальчишки выискивали интересные образцы, набивали ими  карманы и  бежали к  соседям-геологам, чтобы послушать, что  они скажут об  этих находках. Из  тех камней Борис Кузьмич сформировал первую коллекцию, которая весьма пригодилась ему во  время учёбы в  Тюменском индустриальном институте. Сдать минералогию было  раз плюнуть .

Фото Павла Анущенко

Увы, та  коллекция «рассыпалась» в  переездах из  города в  город. С 1993  года  Зоммер собирает новую. В  ней уже  свыше 1000  экспонатов, которые занимают две  комнаты в  доме. Входишь туда, как в  пещеру Аладдина, и  застываешь соляным столбом. Застывать, кстати, надо бы  красиво, чтобы не  нарушить природную гармонию камней…

Когда барит попал в  руки

— Я  люблю красоту камня, — делится Борис Кузьмич. — Для  меня не  играет роли  редкость или  ценность минерала. Некоторые дорогие образцы мне  совсем не  интересны. А  какой-нибудь дешёвый… Ну, вот  этот, — кивает он на  причудливый камень в  витрине, — гипс  всего-навсего, но  какой красивый! Поэтому и  живёт в  моей коллекции…

— Собрать полную коллекцию минералов, наверное, невозможно?

— Почему? Их  количество ограничено — что-то  около 300. Во  всяком случае так  считалось до  недавнего времени. Но  сейчас каждый год  открывают до  десятка новых. Официально количество названий перевалило за  несколько тысяч. Берут какой-нибудь полевой шпат, к  примеру, солнечный камень, делают его  тщательный анализ, находят два-три  новых изотопа. И  считают, что  открыли новый минерал! Дают  название, включают в  реестр. Хотя  внешне, если не  подвергать камень химическому и  физическому анализу, он  как был, так и  остался солнечный. Подробности учёным интересны. А  меня волнует только эстетический облик образца.

— Для  вас это  просто хобби? Или  коллекция имеет ещё какое-то  значение? Может, хотите проникнуть в  тайны природы, чтобы понять, как  она создаёт такие шедевры?

— Хоть я и  окончил институт с  дипломом инженера-геофизика и  геологию мы  изучали, но то, что в  учебниках написано о  происхождении минералов — профанация полная, я  считаю. Как  природа создаёт такую красоту? Смогу ли  выяснить когда-либо, не  знаю. Да я и не  стремлюсь. Так  что это  просто моё хобби.

— Борис Кузьмич, расскажите, с  чего началась эта  коллекция красоты?

— Во  время деловой поездки в  США на  встрече в  одной нефтяной компании каждому из  нашей делегации вручили по  сувениру. Мне  попал в  руки хороший образец барита. Ну, думаю, создам новую коллекцию. После этого как  раз в  Ханты-Мансийске впервые провели выставку-ярмарку, куда со  всей России привезли добытые минералы. Там  кое-что  купил. И  пошло-поехало…

— Наверняка у  вас с  каждым камнем связана какая-то  история. Я  слышала, что вы  сами выезжаете на  место, чтобы посмотреть на  интересный экспонат…

— Первая зарубежная поездка за  минералами была в  Китай. Там я  побывал на  нескольких добывающих предприятиях. Спускался в  шахты, видел эти  минералы на  стенах…

— Прямо в  шахте и  делали выбор?

— Нет, спускался туда из  любопытства, чтобы посмотреть, как в  Китае ведут добычу минералов. На  выходе владельцы шахт  предлагали приобрести уже  очищенные от  породы камни. Из  той поездки я  привёз несколько десятков образцов — около 60  килограммов!

— На  вывоз минералов требуется разрешение?

— Далеко не  везде. Хотя, например, в  Намибии, ЮАР, Зимбабве потребовалось разрешение министерства геологии. Я  его получил.

— Всегда ли вы  находите то, что  ищете?

— Обычно на  выбор предлагается множество образцов. Так  что всегда находится камень, который мне  хочется забрать с  собой. В  китайском городе Гуанчжоу есть  огромный квартал с  магазинами, где  столько интересных минералов, что  глаза разбегаются. Разве уйдёшь с  пустыми руками? Подобные кварталы есть и в  бразильском городе Диамантина. Но  неподготовленный коллекционер просто так в  любую страну не  поедет. У  меня же  есть хороший товарищ, который устраивает всероссийские выставки-ярмарки минералов, сам  участвует в  крупных международных выставках, имеет знакомых в  разных странах. Так  что когда мне  надо поехать за  образцами, он  полностью берёт на  себя организацию поездки, обо всём со  всеми договаривается, а я  лишь отвечаю за  финансовую сторону путешествия.

Ничего лишнего

— Где  вам удалось побывать в  поисках экспонатов для  своей коллекции?

— Кроме Китая и трёх африканских стран, в  Бразилии, Аргентине, Уругвае…

— Россию, наверное, всю  объехали?

— В  Карелии и  Мурманске не  был. Там  тоже можно что-нибудь достойное найти. Вспомнил, я ещё в  Австралии побывал. А  именно — в  Тасмании. Там  пришлось лезть в  шахту через узкий лаз, где  человек может пробраться, только плечами шоркаясь о  стены. И, естественно, в  абсолютной темноте (лишь  фонарик на  лбу), за  несколько сот  метров от  входа. Я  полез, мне же  интересно посмотреть!

— Вы  экстремал по  натуре?

— Нет, таким себя не  считаю. Во  французских Альпах пробовал заняться джампингом — прыгал в  пропасть на  резинке с  высоты 400  метров. Честно говоря, слабенькие ощущения. Несколько секунд полёта и всё. Потом вздёрнуло наверх — и  голова чугунная стала. Интереснее был  полёт на  истребителе. Конечно, управлял машиной пилот. А я  был всего лишь  пассажиром, когда он  выполнял фигуры высшего пилотажа. Это  интересно, да! Кровь вскипала. Перегрузки были 6  G. Такие же  испытывают космонавты на  тренажерах в  ходе подготовки к  полетам.

— Борис Кузьмич, в  вашей коллекции есть  обработанные (шлифованные) камни, и  такие, которых не  касалась рука  мастера…

— Это  так. В  основном предпочитаю необработанные камни. Полировок у  меня по  пальцам можно сосчитать. Все  остальные экспонаты — натуральные камни, просто очищенные от  лишнего. На  некоторые из  них обязательно надо с  подсветкой смотреть. Они  тогда играют. Турмалин, например, даёт сразу несколько цветов. Существуют минералы, такие, как  реальгар, которые не  терпят света. Их  надо держать в  темноте. Поэтому я  накрываю их, чтобы не  рассыпались. Некоторые минералы воду не  выносят. И  есть кристаллы, которые сломать — раз  плюнуть. Посмотрите на  эти тончайшие иголочки рутила, привезённого из  Бразилии, или на  австралийские крокоиты. Они  очень хрупкие.

— Природа изобретательнее мастеров?

— Гораздо изобретательнее! Она  более искусный художник! Людям далеко до неё.

— Часто ли вы  приходите любоваться коллекцией?

— Каждый день  понемножку.

— Какие ощущения вам  дарят эти «свидания»?

— Эстетические!

— Из  основных 300  минералов все ли  образцы у  вас есть?

— Сосчитал для  интереса — всего около 160. Но я и не  гонюсь за  тем, чтобы представить все  образцы. У  меня же не  геологическая коллекция, для  которой важно разнообразие минеральных видов.

— Записываете ли вы  характеристики каждого экспоната? Например, сколько весит тот  или иной  камень?

— Никогда не  взвешивал. А  вот размеры камней у  меня зафиксированы.

— Эх, хотела поинтересоваться, сколько в  целом весит ваша  коллекция…

— А вы  попробуйте поднять вон  тот гигантский кристалл пирита!

— Боюсь, сил не  хватит…

— Верно. Он  весит примерно два  пуда.

— Как же вы  его привезли? Такой в  рюкзаке не  притащишь!

— Мне  прислали его по  почте посылкой из  Казахстана. И на  днях я  очередную посылку получил из  Иркутска. Там  клинохлор, он  полегче — всего 15  килограммов.

Изыски и  загадки

— Борис Кузьмич, ваша  коллекция прекрасна, но её никто не  видит, кроме вас и  ваших близких…

— Я  раньше отвергал идею  публичных выставок. Но  товарищи и  жена убеждают меня в  необходимости этого. Решил, что  попробую сделать выставку. Покажу для  начала коллекцию малахитов и  азуритов. Это  родственные минералы. Кстати, малахит когда-то  был красой и  гордостью Урала. Но, к  сожалению, камень весь  извлекли из  наших недр. Сейчас он  только из  Африки поступает. Если  выставка вызовет интерес, можно будет продолжить. Но, признаюсь, я  пока ещё не  обращался с  такой идеей в  музей.

— Коллекционеры — одержимые люди?

— Не  знаю. Я  вообще абсолютно спокойный человек. Чтобы заполучить в  свою коллекцию уникальный экземпляр, голову об  стену разбивать не  буду, это  точно! Какие бы  усилия приложил? В  нашем мире  все усилия упираются в  финансы. Недавно был в  Праге. Зашёл в  одну лавочку и  сразу купил пару  хороших образцов. А  потом в  гостинице вдруг опомнился: на  витрине ещё один  прекрасный камень стоял. Вызвал такси, помчался туда. Магазин закрыт. Я  походил кругами. Подумал, ещё пять  минут подожду и… Вижу — бежит продавщица, издали машет рукой.

— До  какого количества экспонатов планируете продолжать собрание?

— Я  сейчас не  так активно приобретаю новые образцы. Без  фанатизма. Выставлять негде — все  витрины заполнены. Вчера товарищ из  Мюнхена снимки минералов прислал. Один  образец я  купил бы, но он  дорогой. Когда камни проходят через много рук, цена  растёт и  становится неприемлемой.

— А  есть ли у  вас любимый экспонат?

— Есть — «Голубая лагуна» (гемиморфит) из  Китая. Мне  нравится цвет  камня, его  глубина. А  вот тот  самый барит, с  которого началась коллекция.

Зоммер показывает на  минерал, похожий на  распустившийся розовый бутон. Каменный цветок, которого не  касалась рука  Данилы-мастера!

— Как  часто встречаются подобные изыски в  природе?

— Минералы — все  изыски! — воодушевляется Борис Кузьмич. — А  этот кварц, посмотрите. Красота! Изящные иголочки, скипетр на  кристалле. Или  образец под  названием «Зонтик» — флюорит внизу, на нём кристалл кварца, а  сверху ещё кристалл кальцита! Это же  фантастика! Человек никогда не  создаст такую вещь. Есть и  загадочные образцы.

Зоммер достаёт из  закромов «редчайшую вещь из  Бразилии»:

— Это  кристалл горного хрусталя, а  внутри него ещё целая друза кристаллов. Вот  как они  смогли там  вырасти?

— И  как же?

— Сам не  знаю. По  идее внутри твёрдого тела не  должны расти другие твёрдые тела. Или  вот ещё одна  загадка, связанная со  свойствами живой и  неживой материи. Тоже  кристалл кварца. Когда-то во  время тектонической подвижки он  был сломан, а  потом себя  вылечил, его  грани снова стали гладкими.

— Может, он  треснул просто?

— Посмотрите внимательно, — настаивает Борис Кузьмич. — Здесь чётко видно место излома. Каким-то  образом две  части кристалла снова срослись, как  кость у  человека.

Коллекционер опять роется в  выдвижном ящике и  предъявляет очередной кристалл хрусталя:

— Видите внутри чёрную точку, которая бегает?

— Точно, бегает!

— Это  капля нефти!

— Как вы  определили?

— Спектральный анализ показал. Но  как в  магматической породе, которая образуется при  тысячах градусов, внутри появилась нефть?! Это же  невозможно!

— Борис Кузьмич, а  что ещё помимо камней увлекает вас в  жизни?

— Люблю париться в  бане и  играть в  бильярд…

Справка «ТИ»: 
Борис Зоммер после окончания Тюменского индустриального института работал на Сахалине. Но недолго. Вскоре его отозвали в «Главтюменьгеологию» и направили в Ханты-Мансийск. После восемь лет трудился в Тюмени в вычислительном центре. Затем профессия и призвание позвали на Север. Трудился в посёлке Уренгой в Ямсовейской геофизической экспедиции, потом в Ноябрьске в Тромаганской геофизической экспедиции. Последнее место работы — головной офис ОАО «Хантымансийскгеофизика». Должность — главный инженер. В то время ОАО «ХМГ» было одним из крупнейших в мире сейсморазведочных предприятий. В настоящее время Борис Кузьмич на пенсии. На его визитке написано — «человек свободный».

Ирина Тарабаева

 
По теме
В Тюмени 57-летнего уроженца западной Украины подозревают в изготовлении оружия, боеприпасов, а также приспособления для бесшумной стрельбы, сообщают местные СМИ со ссылкой на свои источники в правоохранительных органах.
В дежурную часть отдела полиции города Заводоуковска поступило сообщение из медицинского учреждения о том, что к ним обратился житель поселка Лебедевка 1981 года рождения с различными травмами.
«Веселый и добрый, проказник домовой» - Центр соцобслуживания населения Каждый из нас знает, кто такой домовой. Он живет за печкой или на кухне, оберегает и защищает дом от врагов, пожаров, болезней, отвечает за благополучие и лад в семье.
Центр соцобслуживания населения